TEMP:01●12●01-01●12●99

Глава 16. Избрание, вера и монотеизм

Лех Леха и Вайера - это два раздела, говорящие об Аврааме. Раздел Лех Леха , «Иди себе», описывает уход Аврама из прежней структуры, его превращение в Авраама. Раздел же Вайера, «И явился» - это раскрытие Бога Аврааму как отцу Ицхака, т.е. как праотцу именно еврейского народа.

16.1. Избрание ради цели (01:12:01-01:12:99)

И Господь сказал Авраму: Иди себе из земли твоей, от родни твоей и из дома отца твоего в землю, которую Я укажу тебе.

И Я сделаю тебя народом великим и благословлю тебя, и возвеличу имя твое, и будешь благословением.

И Я благословлю благословляющих тебя, а проклинающего тебя прокляну; и благословятся тобой все племена земные.

Рассказ об Аврааме начинается с того, что Бог предлагает ему взять на себя создание народа, необходимого для духовного совершенствования человечества.

Причины этого избрания никак не разъясняются в Писании. Мидраш рассказывает множество историй о молодых годах жизни Авраама, о его праведности и достоинствах – но их нет в тексте Торы. Избрание Авраама описано в Торе как немотивированное, - в отличие, например, от избрания Ноаха, который был выбран за то, что он «праведен и непорочен» (7:9). Причина избрания Авраама объясняется Торой существенно позже (18:19), когда Бог говорит, что «избрал Авраама для того, чтобы он заповедовал своим сыновьям после него идти по пути Господа, творя добро и правосудие».

Здесь мы видим сразу несколько аспектов избрания Авраама. Во-первых, это избрание основано на действии («творя добро и правосудие»), а не на «вере в Бога». Во-вторых, причина избрания это не прошлые заслуги Авраама, а его будущее (точнее, даже будущее его потомков). Авраам, как и вообще еврейский народ, избирается ради поставленной перед ним цели - т.е. не в награду за свои действия, а из-за своего потенциала, который раскроется в будущем.

Всевышний хочет помочь человечеству приблизиться к Нему, осуществить «царство Бога на земле». Для этого Ему нужны помощники, которые будут передавать Божественные идеи человечеству. Авраам избран потому, что он и его потомки, еврейский народ, в состоянии справиться с этой задачей.

16.2. Существование определяется будущим

Идея приоритета будущего над прошлым, того что кардинальные события нашей жизни происходят прежде всего не «по причине», а «ради цели» – пронизывает все еврейское мироощущение.

Она проявляется, например, в следующем мидраше о выходе из Египта: Когда, переходя Красное море, египтяне начали тонуть, ангел-хранитель Египта обратился к Богу и сказал: «Судья Мира! Ты несправедлив, Ты потворствуешь своим любимчикам. Почему одним (египтянам) Ты позволяешь утонуть, а других (евреев) – спасаешь? Ведь в Египте и те, и другие были идолопоклонниками!» Ответил ему Бог: «Действительно, в Египте они во многом вели себя одинаково. Но для евреев Я делаю особое чудо (т.е. спасаю их вопреки естественному ходу вещей), ибо у них есть потенциал далее принять Тору на горе Синай (и впоследствии принести ее человечеству). Ради египтян же Я такого чуда не делаю, и они остаются в рамках естественного хода вещей (то есть гибнут под потоками воды), так как у них этого потенциала нет».

Т.е. евреи вели себя в Египте в чем-то не лучше египтян. И они заслужили Исход (и спасение на Море) не за свои заслуги, а ради той миссии, которую в будущем они могут осуществить.

И также ради нашей миссии (а не за заслуги) Бог дал нам возможность сегодня построить Государство Израиль и развивать его. Основная сила, движущая еврейским народом, как в древности, так и сегодня, находится в будущем, а не в прошлом, она коренится в цели, а не в причине.

16.3. Вера как ощущение наличия у Мироздания цели и смысла

Различие между материалистическим (атеистическим) и монотеистически-религиозным подходами к миру - не исчерпывается вопросами «существует ли Бог» или «что Он есть такое».(вообще, вопрос этот настолько сложен и теоретически-абстрактен, что любой ответ на него трудно считать удовлетворительным). Но в реально-практической плоскости разница между религиозным и материалистическим мировоззрениями выражается в том, что материалисты рассматривают мир как «причинностный», каузативный, (т.е. сводят все движение мироздания к причинам физического типа), а религиозный человек смотрит на мир телеологически, т.е. считает, что мироздание движется, прежде всего благодаря своим целям (хотя наличие материальных причин, разумеется, тоже не отрицается). Цели эти поставил перед миром Всевышний, и Диалог с Богом является центральным содержанием нашей жизни.

Это фундаментальная разница подходов к миру, и она не является отвлеченным теоретизированием, а неразрывно связана со всей нашей сущностью, с нашим образом жизни.

Попробуем осветить этот вопрос подробнее.

В повседневной жизни мы используем два вида объяснений процессов, происходящих вокруг нас – каузативные («причинностные») и телеологические («целевые»). Например, в ответ на вопрос «почему автомобиль едет по дороге?» возможно каузативное объяснение (нога водителя нажимает на педаль газа, горючее поступает в двигатель, колеса вращаются, отталкиваются от земли, и машина движется), или же телеологическое объяснение (машина едет, потому что водитель хочет куда-то приехать). Эта цель (стремление к будущему!) является главной, потому что именно она приводит в действие цепочку физических причин, из-за которых машина приходит в движение.

При этом желание человека поехать в одном, а не в другом направлении, невозможно полностью предсказать, даже если знать все материальные факторы, влияющие на этого человека. Потому что он личность - и, в отличие от автомобиля, имеет свободу выбора, а не является рабом обстоятельств.

В обычной жизни мы, если хотим воспринимать мир адекватно, применяем оба типа объяснений. Когда мы имеем дело с неодушевленным объектом, то ограничиваемся только каузативными объяснениями, но если речь идет о понимании поведения живых существ и тем более человека, то без телеологических объяснений (он чего-то хочет, к чему-то стремится – и поэтому делает то-то и то-то) нам тут не обойтись.

Понятие цели, и неразрывно связанное с ней понятие смысла как высшей цели, необычайно важно для понимания поведения человека. Личность не свести к каузативности, и человек не может существовать без ощущения наличия смысла.

Но если мы рассматриваем более глобальные процессы, социально-исторические процессы в обществе и вообще ход истории (все мироздание в целом), то имеют ли они только «причины», или у всего этого есть также цель и смысл? В этом вопросе материалист и человек религиозный разойдутся во мнениях.

Для материалиста миром в целом движут только причины; человек же монотеистически-религиозный считает, что как у истории человечества вообще, так и у нашей жизни в частности есть цель и смысл.

Разумеется, ни ту, ни другую точку зрения нельзя доказать или научно обосновать, и выбор между ними целиком находится в наших руках.

Отметим, что в этом вопросе идолопоклонники находятся на стороне материалистов: они видят в жизни только причины, пусть и «сверхъестественного» свойства, типа кармы или рока. Понятие «цели и смысла» может возникнуть только тогда, когда мы считаем, что за всеми явлениями жизни стоит монотеистический Бог, т.е. Личность, создавшая нас по Своему образу и подобию, и с Которой мы ведем диалог.

Именно в ощущении цели и смысла, а значит и моральной ответственности за реализацию своего потенциала и предназначения состояла вера Авраама, она же «этический монотеизм». Вера, которой Авраам хотел научить все человечество.

16.4. Авраам как хесед и распространение монотеизма

Авраам посвятил свою жизнь распространению этического монотеизма среди человечества. Как мы отметили выше, он отнюдь не был первым, кто исповедовал эту религию – уже до Авраама монотеистами были Ной, Шем и Эвер. Но Авраам первым стал активно распространять эту идею – т. е. начал процесс, продолжающийся до наших дней. Всю жизнь Авраам занимался тем, что ходил и проповедовал свое учение: «И построил он там жертвенник Господу, и призывал Имя Господа…» (12:8, 13:4, 13:18, 14:22, 21:33). Эта жажда распространения – один из аспектов хеседа, милости, стремление отдавать, о котором мы говорили выше (п. 5.4).

Хесед – это первая категория, на которой основывается созидание чего-либо, в частности, создание народа, так же как и творение всего мира. Поэтому Авраам, праотец евреев, должен был обладать этим качеством в максимальной мере – как в отношении любви к Богу (распространение монотеизма), так и в отношении любви к ближнему. Однако Авраам не только распространял милость, но и исправлял саму категорию милости, для того чтобы она стала основой дальнейшей жизни еврейского народа. Поэтому именно с этим качеством были связаны его испытания и трудности, что мы подробно обсудим ниже.

16.5. Суть монотеизма как Диалога с Богом

Сформулируем более четко, в чем же состояла вера Авраама и почему она изменила все человечество.

Определяя веру Авраама как «этический монотеизм», мы не всегда осознаем, что же, собственно, означает термин «монотеизм». Почему монотеизм так важен, - какая, в конце концов, принципиальная разница в количественном, казалось бы, различии, вере в одного Бога или в нескольких? Почему принятие монотеизма и отказ от «многобожия» так сильно повлияли на мир и фактически создали Западную цивилизацию?

Непонимание связано здесь, прежде всего, с распространенным ошибочным восприятием монотеизма, всю суть которого полагают в «вере в одного Бога». Разумеется, монотеизм утверждает, что Бог один и един - но только этим монотеизм далеко не исчерпывается. Более того, не в этом главная суть монотеизма и не в этом состоит та революция, которую он совершил в мире.

В принципе, в любой религиозной системе ее «Высшая Сила» всегда одна (на то она и «высшая»), - и если бы их было несколько, то над всеми ними для сохранения мирового равновесия и единства законов природы должен довлеть «общий высший закон мироздания». Разница же между культурой монотеистической (в древности ее представителем был иудаизм, а сегодня все Западное человечество) и культурой идолопоклоннической, политеистической (в древности все человечество, а сегодня «восточные религии» - индуизм, буддизм и конфуцианство) совсем не в количестве, а в характере этой Высшей силы. В представлении политеизма, высшая сила – это «рок», «мировой закон», «закон Неба», «закон Кармы» и т.п., т.е. это сила безличная. Этот мировой закон довлеет абсолютно над всем, но к нему нельзя обратиться, с ним нельзя вступить в диалог. Эта сила не ведет диалог, она довлеет, ты лично ей не важен.

В системе же монотеистической, т.е. в религии Авраама, иудаизме (и, как следствие, также в христианстве и исламе) высшая сила – это Личностный Бог, Который создал человека по Своему образу и подобию. И потому человек Ему не безразличен – наоборот, Он любит человека, хочет ему блага и заботится о нем, стремится приблизить его к Себе; а все трудности и проблемы, которые есть в нашей жизни - это задачки, которые Бог дает нам для того чтобы мы решили их и продвинули себя и мир. Такой подход ведет к абсолютно иному мироощущению человека, закрепленному уже в языковом аппарате западного человека: само понятие «личностной Высшей силы», «Бога» с большой буквы не существует в языке человека восточной религии, там есть только «боги».

Поэтому более правильно будет именовать противопоставление религий в мировой истории не как «монотеизм против политеизма», а как «личностно-монотеистические религии против кармических религий».

Монотеизм провозглашает, что Бог, создав человека по Своему образу и подобию, вложил в него свободу выбора, различные умения, способности, разум, чувства – и теперь ведет с человеком Диалог. Само создание человека «по Образу и Подобию» было нужно для того, чтобы этот диалог был осуществим – ведь диалог возможен только между подобными. Все наши мысли и действия – это наши слова в Диалоге с Богом. А все, что происходит вокруг нас и случается с нами, то, как отвечает нам мир – это слова Бога, обращенные к нам. И только такой личностный монотеизм позволяет ощутить, что разные явления, происходящие в мире, имеют своей причиной единую Личность, а не являются случайным результатом взаимодействия разных сил.

Таким образом, этический монотеизм рассматривает весь окружающий нас мир как пространство Диалога между человеком и Богом. В этом диалоге Бог требует от человека этичного и ответственного поведения, ответственности перед Богом (некоторые люди называют это чувство «ответственностью перед совестью, жизнью, национальной историей, человечеством» – все это на практике почти эквивалентные понятия; и именно эта глобальная ответственность является источником этики). И в этом же диалоге человек в течение своей жизни постигает для себя и раскрывает для других то или иное проявление Божественного света. Именно такой этический монотеизм и был верой, которую проповедовал Авраам. Он не сразу достиг ее, ему понадобилось и время, и собственные усилия, и Божественная поддержка, и Откровение. Но к семидесяти годам – к тому моменту, когда Книга Бытия начинает свой рассказ об избрании Авраама (12:1), – эта вера в нем уже была.

Однако, для спасения человечества недостаточно распространения веры. Авраам должен был создать еврейский народ, потому что только народ может исправить другие народы (т. е. исправить социальный, а не только индивидуальный уровень нашего существования). И Тора переходит к рассказу об «испытаниях», которые прошли Праотцы на пути к созданию народа.

17.1. Огранка сфирот

Как мы отметили выше, в ходе повествования Торы каждый из праотцев (и его сфира вместе с ним) проходит динамику своего исправления.

«Динамика исправления» означает, что сфира должна быть правильно «огранена» для последующего функционирования. Огранка же означает «отсечение лишнего для придания правильной формы». Если, например, хесед как «желание давать, раздавать, оказывать милость и благодать» окажется неограниченно-бесконтрольным, то мир развалится. (На простейшем социальном уровне: если для реализации милости и благодати выдавать всем желающим социальное пособие, достаточное для хорошей жизни, то огромное число людей перестанет работать, и цивилизация погибнет). Поэтому хесед обязательно должен быть ограничен. И Авраам учился тому, как правильно ограничивать хесед; процесс этого ограничения и есть его личная динамика. Этот процесс огранки хеседа у Авраама, как и подобные процессы с Ицхаком и Яаковом, проходит с помощью нисайон, «испытаний».

Испытания праотцев состояли совсем не в том, что от них требовалось проявить свои хорошие склонности и не проявить плохие. Это был бы вполне нормальный, общечеловеческий уровень трудностей, праотцы же находились несравненно выше. Их испытания – это такие ситуации, в которых тот или иной из праотцев должен был служить Богу и исправлять себя, действуя против той – положительной! – категории, которая была ему свойственна. В результате этого происходит огранка, правильное ограничение данной категории. Каждый из них был вначале подобен необработанному алмазу, который лишь после огранки, т.е. отделения лишнего материала, становится бриллиантом и несравненно возрастает в цене. Ибо правильно использовать можно только ограненный алмаз. Аналогично, если нам нужно положить в основание дома большой камень нужной формы и размера, то для этого нам сначала понадобится гораздо еще больший камень неправильной формы, который мы «ограняем» – и только так сможем получить большой ровный камень, пригодный для строительства.

Авраам ограняет хесед, учась действовать против хеседа. Авраам по своей природе был воплощенным хеседом и жаждал облагодетельствовать всех, но Бог требовал от него поступать против хеседа – именно для того, чтобы Авраам научился его ограничивать. Подобным же образом Ицхак и Яаков в процессе испытаний ограняли качества, присущие им.

Понимание базовых идей каббалы, на основании которых мы анализируем жизнь Праотцев, сегодня широко распространено в западной культуре. В частности, через хасидизм многие из этих идей вошли в широкое общественное сознание и были описаны в огромном количестве книг. Но учение р. Й.-Л. Ашкенази Маниту, на котором основан наш подход, – это новое умение прослеживать огранку в каждом конкретном действии, которое происходит с праотцами в Торе. И это, действительно, совершенно новый уровень понимания Торы, благодаря которому мы сможем увидеть и прочувствовать эту динамику гораздо глубже.

17.2. Праотцы и Дерево сфирот

Рассмотрим более подробно «Дерево сфирот» в соотнесении с Праотцами.

Дерево сфирот (растущее сверху вниз, из высших миров в наш мир, см. иллюстрацию в п.5.6.) начинается со сфиры кетер, «корона», соответствующая понятию «воля». Иудаизм считает высшей категорию Воли Всевышнего (а не Его Мудрости, сфиру хохма), и поэтому также в человеке, построенном по Образу и Полобию Всевышнего, ведущей силой является воля, свобода выбора, а мудрость проявляется лишь как ее следствие.

Ниже кетер располагаются хохма, бина и даат, которые объединяются в понятие сехель, «интеллект», и это три верхние («внутренние», скрытые) сфирот; они называются также аббревиатурой ХаБаД.

Ниже них располагаются семь мидот «качества, проявления», которые являются нижними («внешними»), и они соответствуют Семи дням Творения, а также семи основным ключевым личностям, сформировавшим облик еврейского народа.

Непосредственно под ХаБаД расположены хесед, гвура и тиферет (их аббревиатура ХаГаТ), и это эмоциональные силы души.

Как мы отмечали выше, категория хесед (принадлежащая к правой, экстравертной линии в структуре сфирот) означает эмоцию устремления вовне, милость, благодать. В первый день Творения был сотворен Свет, который стремится распространяться вовне, «давать себя миру», и свет проявляет категорию хесед на уровне неживой природы. Также и у первого из Праотцев, Авраама, главным устремлением было оказывать милость всем окружающим как в материальной области, принимая путников и помогая бедным, так и в духовной сфере, распространяя Учение приближения к Богу и к святости. Таким образом, Авраам представляет категорию хесед на уровне структуры еврейского народа.

Вторая из мидот (принадлежащая к левой, интровертной линии в структуре сфирот) – это гвура («сила, мощь»), она же дин, «суд», и это – стремление к сохранению, удержанию, жесткости, самоограничению, закону, порядку, суду, справедливости. Ицхак, носитель категории гвура в рамках структуры еврейского народа, посвятил свою жизнь тому, чтобы сохранять и удерживать учение Авраама. Аналогично в процессе Сотворения Мира во второй день создан небосвод, который удерживает воду и являет собой меру гвура на уровне неживой природы.

Третья из мидот (она расположена на средней, гармонизирующей линии) – это тиферет «красота, великолепие». Тиферет призвана поддерживать гармонию между категориями хесед и гвура, т.е. определять, когда будет правильным давать и проявлять милость, – а когда, наоборот, удерживать и проявлять категорию суда.

Категория тиферет называется также эмет, «истина». Ведущим мотивом действий и стремлений Яакова было не «распространение» (как у Авраама) и не «сохранение» (как у Ицхака), но нахождение равновесия истины – в мире, где так много лжи.

Категории эмоционального ряда являются порождением («спуском вниз») соответствующих категорий интеллектуального ряда. Хохма это «направленность вовне» на интеллектуальном уровне, а хесед - «направленность вовне» на эмоциональном уровне. Аналогично бина это интеллектуальная «направленность вовнутрь», а гвура - эмоциональная «направленность вовнутрь».

На средней же линии даат порождает тиферет: только познание на уровне даат, вбирая в себя познаваемое - ты можешь адекватно понять, нужно ли применить милость или суд.

17.3. Испытания Праотцев

Итак, Авраам представляет категорию хесед, стремление давать, оказывать милость, быть благим ко всем; а его нисайон, испытания – это необходимость, по Божественному приказу, действовать против собственной природы, ограничивая хесед.

В процессе испытаний Авраам должен был научиться отрезать от себя «лишний» хесед, «хесед нечистоты», чтобы оставшийся «хесед святости» мог стать основанием для построения Божественного еврейского народа.

Само слово нисайон означает не только «испытание», но и «приобретение опыта». Авраам, являющийся выражением хеседа, в процессе испытаний приобрел опыт его правильного применения. Нисайон связано также с корнем «нес», имеющим два значения: «знамя» («военная эмблема на древке, ориентир») и «чудо» («то, что противоречит естественности»). Поэтому в Торе нисайон – это приобретение Божественного опыта, которое происходит вопреки естественному ходу вещей («чудо») и задает ориентир на будущее («создает знамя»).

Конечно, в обычной жизни использование своих естественных положительных качеств для служения Богу – это основной путь, как для простых людей, так и для праведников. Но для Праотцев центральный путь служения шел вопреки их естественным позитивным склонностям. Посредством испытаний из праотцев был сформирован еврейский народ (нес как «чудо» – чудо создания еврейского народа), и эти испытания описаны в Торе для того, чтобы последующие поколения могли ориентировать себя на образ праотцев (нес как «знамя, ориентир»). И поэтому одной из основ еврейской традиции является принцип Талмуда «дела отцов – знак для сыновей», т.е. понимание историй Торы как примера для будущих поколений.

«Неправильный, лишний хесед» (хесед де-тума, «хесед нечистоты, излишек хеседа») отделяется от Авраама и достается по наследству Ишмаэлю, а «правильный хесед» (хесед де-кдуша, «хесед святости») переходит по наследству к Ицхаку и далее к Яакову. Так же от Ицхака «правильная гвура» (гвура де-кдуша, «гвура святости») передается Яакову и еврейскому народу, а гвура де-тума, «гвура нечистоты, излишек гвуры» – достается Эсаву.

Таким образом, Эсав и Ишмаэль, являющиеся духовными корнями римско-христианской и исламской цивилизаций, отделены как элементы, родственные евреям и в целом имеющие правильное направление, но все же лишние для еврейского народа.

Однако, на базе этих народов впоследствии строятся «дочерние религии» иудаизма, христианство и ислам. Эсав, в котором есть избыток нечистой гвуры, берет себе для равновесия христианство, религию хеседа. Ишмаэль же, с его избытком нечистого хеседа, принимает для равновесия религию гвуры, ислам.

Впрочем, мы подробнее обсудим все эти вопросы ниже.

18.1. Мидраш: истории из детства Авраама

Мидраш добавляет к рассказу Торы об Аврааме несколько историй о его молодых годах в Ур-Касдиме. Их смысл в контексте повествования Торы мы рассмотрим далее, а здесь лишь приведем их текст (в пересказе, ссотвествующем их стилю).

(а). История про преодоление Солнца и Луны

С рождения Авраама прятали в пещере. Трех лет от роду вышел Авраам из пещеры, и увидев мир, стал размышлять о том, кем созданы земля и небо, и он сам. Очарованный видом солнца, его светом и теплом, он весь день возносил молитвы солнцу. Когда же солнце зашло, а на небе появилась луна, окруженная мириадами звезд, Авраам, пораженный ее красотой, подумал: «Вот это светило, очевидно, и есть божество!» Всю ночь он произносил гимны луне. Но вот наступило утро; луна зашла на западе, а на востоке снова появилось солнце.

– Нет, – сказал Авраам, – я был не прав. Есть Некто, кто властен и над Солнцем, и над Луною. К Нему стану я обращать мои молитвы.

(б). История про разбиение идолов

Терах, отец Авраама, занимался изготовлением идолов, которых продавал на базаре. Однажды он поручил Аврааму продажу своего товара.

Пришла женщина и передала Аврааму миску муки – в дар идолам. Взял Авраам палку, разбил всех идолов, кроме одного – самого крупного, и вложил ему в руки палку. Вернувшись, Терах удивился:

– Что случилось? Как это произошло? Кто это сделал?

– Расскажу, – отвечает Авраам, – ничего от тебя не скрывая. Дело было так: принесла женщина миску с мукою и просила принести в жертву идолам. Хотел я дать им, но идолы поспорили между собою, кто из них будет есть раньше, и встал самый крупный идол и разбил всех других.

– Но ты издеваешься надо мною, – закричал Терах, – разве способны они сделать это?..

– Что ты говоришь? Так вдумайся же сам, отец, в слова свои...

(в). История про огненную печь

За разбиение идолов привели Авраама на суд к Нимроду, царю Вавилона.

Сказал Нимрод:

– Поклонись огню как божеству, и я пощажу тебя.

Ответил Авраам:

– Но ведь вода сильнее огня, поскольку вода тушит огонь! Не правильнее ли будет поклониться воде?

– Хорошо, поклонись воде.

– Но ведь облако сильнее воды, поскольку облако несет воду – так не лучше ли поклониться облаку?

– Хорошо, поклонись облаку.

– Не поклониться ли лучше ветру, разгоняющему облако?

– Поклонись же ветру!

– Но разве человек не преодолевает силу ветра?

– Довольно! Я заставлю тебя поклониться огню. Бросить его в огонь, и увидим, спасет ли его тот Бог, которому он поклоняется.

Бросили Авраама в печь, но Сам Всевышний сошел и спас Авраама, и он невредимым вышел из печи.

Аран же, присутствовавший при этом, говорил: «Если Авраам спасется, значит, он прав – и тогда я за Авраама. А если Авраам погибнет, значит, прав Нимрод, и тогда я за Нимрода».

Поскольку Авраам спасся, то Аран сказал: «Я за Авраама!» Тогда бросили и его в печь, и он погиб (ведь он не заслужил того, чтобы Бог стал делать особое чудо ради него), и это и есть «И умер Аран при Терахе, отце своем, в земле рождения своего, в Ур-Касдиме» (11:28).

18.2. Евреи, Израиль, иудеи - названия народа и Страны

Еврейский народ имеет три основных наименования: евреи, Израиль и иудеи. Хотя в русском языке значения этих слов разделились (иудеи относят к религии, евреи к народу, а Израиль - к стране или государству), но в иврите эти слова тождественны. Уже в книге Эстер, две с половиной тысячи лет назад, мы находим полное равенство понятия «иудеи» всему еврейскому народу. И также слово «Израиль» исходно означает именно народ, а не страну, т.е. оно синонимично «евреям» и «иудеям». Производными от него являются словосочетания в родительном падеже: «Страна Израиля» (= Страна евреев), «Государство Израиля» (= Государство евреев) и т.д.

Однако эти термины, которые сегодня для нас синонимичны, формировались постепенно, и исходно имели разные значения. Слово иврим, «евреи», возникло первым, и означало оно вначале общность гораздо более широкую, чем семья Авраама, а именно всех потомков Эвера. Слово «Израиль» возниклое позже, и оно было именем Яакова, потомками которого являлись «сыны Израиля», они же «Израиль» (как и у многих других народов в Торе, народ называется именем своего основателя). А иудеи, наиболее поздний термин из этих трех, изначально были потомками Йеhуды, т.е. одним из колен еврейского народа.

В Книге Бытия этноним иврим «евреи», впервые встречается в словах про Авраама-еврея (14:13) и дальше про Иосифа, когда жена Потифара, желая возвести на него обвинение, говорит: «Привел к нам в дом раба-еврея», и для всех присутствующих египтян этот этноним понятен, хотя они и не знакомы с семьей Авраама. И также виночерпий фараона говорит: «Был с нами в темнице раб-еврей» (41:12). На трапезе Иосиф сажает своих братьев, которые еще не узнали его, отдельно от египтян, что обосновано так: «египтяне не едят вместе с евреями, ибо мерзость это для египтян» (43:32). Сам же Иосиф рассказывает виночерпию о том, как он оказался в рабстве так: «Я был украден из страны евреев» (40:15). Мы видим, что этноним иврим используется гораздо более в широком смысле чем «потомки Авраама», более того, Ханаан официально называется «страна евреев» - иначе Иосиф не стал бы употреблять этот термин в разговоре с виночерпием.

Это означает, что потомки Эвера в древности владели Святой Землей. Но затем, видимо, ивритская общность была разрушена. Ее отдельные осколки, в частности в виде семьи Тераха, попали в Вавилон, в Ур-Касдим. И повествование Торы о нем начинается с момента, когда Терах решил уйти из Ур-Касдима и вернуться в свою исходную страну, т. е. в Ханаан, но дошел только до Харана.

18.3. Авраам и наследие Эвера

Позже мы увидим, что среди потомков Тераха семья Нахора и его дети постепенно ассимилировались среди арамейцев и стали называться арами – по имени той страны, где они укоренились, а название иври осталось лишь за семьей Авраама.

Отметим также, что, согласно хронологии Торы, во времена Авраама Эвер был еще жив. Традиция говорит, что Авраам, Ицхак и Яаков учились у Ноаха, Шема и Эвера - которые, однако, жили отдельно, «в иешиве», так что к ним можно было прийти учиться, но сами они учение монотеизма не распространяли.

Сравнивая позиции Авраама и Эвера, можно увидеть, что они отличались по двум параметрам. Первое – в отличие от Эвера, Авраам был активным монотеистом, можно даже сказать «воинствующим». Мидраш рассказывает про то, как Авраам разбивает идолов - но про Эвера подобного не говорится. Видимо, Эвер был «монотеистом, толерантным к идолопоклонству»; Авраам же был толерантен к людям (мидраш подчеркивает то, что он был радушным хозяином, принимавшим в своем доме всех путников, в том числе, идолопоклонников, человеком хеседа), но при этом к собственно идолопоклонству он относился весьма жестко и нетерпимо, «разбивал идолов». Во-вторых, Авраам хотел восстановить учение Эвера именно в главном центре монотеизма, Стране евреев, и поэтому он стремился в Ханаан.

В дальнейшем Авраама от Эвера стал отличать третий важнейший параметр: Авраам, в отличие от Эвера, стал создавать народ, - хотя произошло это и не сразу.

18.4. Завет Праотцев

Важнейшее место в Книге Бытия, да и во всем еврейском учении, занимает понятие «Завет». Завет означает особый тип связи с Богом, который противопоставляет эту связь естественному ходу событий. В некотором смысле Бог проявляет Себя в нашем мире в двух противоположных формах: с одной стороны вся природа с ее естественными законами представляет собой Божественное творение и проявление Бога, и в этом аспекте Всевышний выступает как «Бог природы»; с другой – «Бог Завета». Завет означает, что Бог заключил особые отношения с тем или иным человеком или народом, и эта связь нарушает естественный ход событий, т.е. этот человек или народ начинает развиваться не так, как все остальные люди и народы, а совершенно особым образом, оказывая особое влияние на окружающий мир.

В первый раз мы сталкиваемся с этим в истории Завета Бога с Ноем, когда потоп уничтожает все человечество, а Ной, ввиду своей избранности, остается жить. После выхода Ноя из Ковчега по окончании потопа с его потомками заключен Завет, и «Завет Ноя» – это особый статус, к которому может присоединиться каждый из потомков Ноя (но это уже отдельная большая тема, которую мы не будем обсуждать в этой книге). Далее мы находим Завет Праотцев, заключенный с Авраамом, Ицхаком и Яаковом, а еще позже, в книге Исхода – Завет на Синае, заключенный уже со всем еврейским народом.

Завет на Синае очень отличается от предыдущих и выражается через заповеди. Он начинается с провозглашения Десяти Заповедей, после которых следуют дальнейшие законы, сформулированные в 613 заповедях Торы. В отличие от этого, Завет с Праотцами не содержит формализованных законов. В его рамках даже обрезание является не обязанностью, а символом этого Завета. По сути своей это Завет о народе и о Стране.

Таким образом, Завет Праотцев отличается двумя важнейшими параметрами. Во-первых, в нем нет формализованных заповедей, и место этих заповедей занимают идеалы – прежде всего, милосердия и справедливости – которые трудно формализовать, но именно ради которых заключается Завет. И, во-вторых, Завет связан с созданием народа и страны для этого народа, что неоднократно повторяется в Торе, в обращении Бога к Праотцам: «Я создам из вас народ и дам вам страну эту для проживания, и буду вам Богом».

Таким образом, сам народ и национальная жизнь в Стране Израиля являются той центральной сущностью, с помощью которой Бог исправляет все человечество. А заповеди являются для этого народа средством, с помощью которого он может правильно построить свою жизнь.

18.5. Ишмаэль и Эсав как ислам и христианство

Еврейская традиция полагает Ишмаэля предком арабов, т.е. в нем начало и духовный корень ислама; а Эсав считается предком римлян, и традиция относит к нему религию поздней Римской империи, христианство.

Иудаизм отнюдь не считает, что все римляне произошли от Эсава; но Эсав считается неким «духовным основоположником» Рима. Возможно, его можно отождествить с Энеем, который, по римским представлениям, прибыл в Рим откуда-то с Востока; но здесь дело не в физическом отождествлении, а в том, что еврейская традиция считает Римскую империю «потомством» Эсава не в физическом, а в духовном смысле. А поскольку Рим принял христианство, то оно мыслится как «религия Эсава».

Т.е. христианство и ислам, как две религии, выросшие на почве иудаизма, соотносятся с двумя потомками семьи Авраама. Выйдя из рамок еврейского Завета, Ишмаэль и Эсав все же сохранили некоторую внутреннюю связь с домом Авраама, - и поэтому в дальнейшем переняли некую форму иудаизма, создав на ее основе дочерние религии.

Таким образом, еврейская традиция рассматривает иудаизм вместе с двумя его дочерними религиями, исламом и христианством, как единый монотеистический комплекс человечества, объединенный еще и семейными узами. Соответственно, в Книге Бытия, рассказывающей нам про семью Авраама, традиция видит подспудно присутствующие христианство и ислам, а взаимоотношения героев повествования закладывают дальнейшие схемы взаимоотношения между религиями.

При обсуждении соотношения иудаизма с христианством и исламом всегда возникает вопрос о том какая из этих двух дочерних религий ближе к иудаизму.

Часто неверное представление о якобы «близости иудаизма и ислама» возникает из-за близости «обычаев практикования религии» (обрезание, запрет свинины и т.п.). Но это подобие, свидетельствующее о еврейском культурном фоне в регионе зарождения и первоначального распространения ислама, ничего не говорит о близости религиозных установок.

Также зачастую известного высказывание Маймонида (Рамбама) о том, что «еврею при необходимости можно молиться в мечети, но в церкви нельзя никак» - неверно толкуется как якобы показатель близости ислама к иудаизму. На самом деле возможность молиться вовсе не критерий близости религий. Например, ортодоксальный раввин запретит молиться в реформистской синагоге, потому что это легитимизирует реформизм, но, например, разрешит молиться на стадионе - и из этого, конечно, никак не следует, что реформистский иудаизм дальше от ортодоксального, чем спортивное мероприятие. Разрешение молиться в каком-либо месте не свидетельствует о религиозной близости, и из слов Маймонида просто делают неправильные выводы.

Для оценки действительно религиозной близости к иудаизму существенны два параметра - степень монотеизма и наличие общих священных текстов.

(а) С точки зрения степени монотеизма обычно ислам считается «более чистым монотеизмом» по сравнению с христианством, в котором происходит обожествление Иисуса.

Однако при этом Иисус не считается в христианстве «отдельным Богом», но присоединяется ко Всевышнему как Его «зримый образ» Подобные религии классифицируются иудаизмом как шитуф, «компаньонство». Для евреев в Торе есть особая заповедь «не прибавлять к Богу никаких образов» (Исх. 20:20), и поэтому такой вид религии считается для евреев идолопоклонством. Но для народов мира шитуф не запрещен и идолопоклонством не является.

В исламе же к Аллаху не присоединяется никаких образов – и в этом плане он являет собой более чистый монотеизм, чем христианство. Однако проблема в том, что Божественность в исламе настолько лишена атрибутов, что его монотеизм легко может выродиться в нечто «безликое», а ведь суть монотеизма – это диалог Бога и человека, который будет очень затруднен, если «подобие человека Богу» скрывается. И поэтому в исламской форме монотеизма есть существенная неправильность.

(б). Христианство признает еврейское Священное Писание (ТаНаХ) священной книгой, - и вообще иудаизм и христианство это единственный случай в истории религии, когда две религии имеют общий священный текст.

Этот общий текст создает несравненно больший уровень общности и взаимопонимания, чем степень монотеизма.

В связи с этим надо отметить, что у Маймонида есть и другое постановление, которое говорит, что с христианами в принципе можно вести религиозные диспуты (опираясь на общий священный текст, им можно что-то объяснить и придти ко взаимопониманию) а с мусульманами вести религиозные диспуты не имеет смысла, поскольку они считают текст ТаНаХа ложным, - поэтому обсуждать с ними нечего, они заранее уверены, что мы исказили слова Бога, так что ничего доказать им невозможно.

С еврейской точки зрения принятие народами мира истинности и Божественности еврейского Священного Писания существенно важнее, чем степень чистоты их монотеизма.

Поэтому мы придерживаемся точки зрения, что христианство гораздо ближе к иудаизму, чем ислам.

В Торе указанием на это является то, что Эсав приходится родным братом Яакова, а Ишмаэль лишь сводным братом Ицхака. И также в Торе есть многочисленные диалоги Яакова и Эсава, но нет диалогов Ицхака и Ишмаэля - им не о чем глубоком и серьезном поговорить. (Отражением этого являются многочисленные конфликтные иудео-христианские диспуты в Европе, при отсутствии подобных диспутов между иудаизмом и исламом).

И наконец, неслучайно христианство было практически всё создано евреями (которыми были Иисус, Павел и все другие апостолы и авторы Нового Завета) и оно сформировалось первоначально в Стране Израиля - в то время как ислам был создан не-евреями и вне Земли Израиля.

Мы неоднократно будем возвращаться к этим вопросам ниже.