Под редакцией Д. Йосифона
(1) Вот слова, которые говорил Моше всему Исраэйлю за Ярдэйном в пустыне Арава, против Суфа, между Параном и Тофэлом, и Лаваном, и Хацэйротом, и Ди-Заавом,
(2) В одиннадцати днях пути от Хорзйва, через гору Сэир, до Кадэйш-Барнэи.
(3) И вот, в сороковом году, в одиннадцатом месяце, первого (дня) того месяца, говорил Моше всем сынам Исраэйлевым обо всем, что заповедал ему Господь о них.
(4) После того как он разбил Сихона, царя Эморейского, который жил в Хешбоне, и Ога, царя Башанского, который жил в Аштароте, в Эдрэи,
(5) За Ярдэйном, в земле Моавитской, начал Моше изъяснять учение это, говоря:
П. Гиль - издание Шамир/Сончино
/1/ ВОТ СЛОВА, КОТОРЫЕ ГОВОРИЛ МОШЕ ВСЕМУ ИЗРАИЛЮ НА ТОЙ СТОРОНЕ ИОРДАНА, В ПУСТЫНЕ, В СТЕПИ, ПРОТИВ СУФА, МЕЖДУ ПАРАНОМ И МЕЖДУ ТОФЕЛЕМ, И ЛАВАНОМ, И ХАЦЕРОТОМ, И ДИ-ЗАhАВОМ,
/2/ В ОДИННАДЦАТИ ДНЯХ ПУТИ ОТ ХОРЕВА ЧЕРЕЗ ГОРУ СЕИР ДО КАДЕШ-БАРНЕА.
/3/ И ВОТ, В СОРОКОВОМ ГОДУ, В ОДИННАДЦАТОМ МЕСЯЦЕ, В ПЕРВЫЙ ДЕНЬ МЕСЯЦА, ГОВОРИЛ МОШЕ СЫНАМ ИЗРАИЛЯ ОБО ВСЕМ, ЧТО ПОВЕЛЕЛ ЕМУ БОГ О НИХ.
/4/ ПОСЛЕ ТОГО, КАК РАЗГРОМИЛ ОН СИХОНА, ЦАРЯ ЭМОРЕЕВ, КОТОРЫЙ ЖИЛ В ХЕШБОНЕ, И ОГА, ЦАРЯ БАШАНА, КОТОРЫЙ ЖИЛ В АШТАРОТЕ, В ЭДРЕИ,
/5/ ПО ТУ СТОРОНУ ИОРДАНА, В СТРАНЕ МОАВ, НАЧАЛ МОШЕ ОБЪЯСНЯТЬ УЧЕНИЕ ЭТО, ГОВОРЯ:
По изданию р. Ш. Р. Гирша
1. Вот слова, которые говорил Моше всему Израилю на той стороне Иордана, в пустыне, в степи, против Суфа, между Параном и Тофелем, Лаваном, Хацеротом, и Ди-Заавом,
2. в одиннадцати днях пути от Хорева через гору Сеир до Кадеш-Барнеа.
3. И вот, в сороковом году, в одиннадцатом месяце, в первый день месяца, Моше снова говорил сынам Израиля обо всем, как Б-г повелел ему о них,
4. после того, как он поразил Сихона, царя эмореев, который жил в Хешбоне, и Ога, царя Башана, который жил в Аштароте, в Эдреи.
5. По ту сторону Иордана, в стране Моава, Моше, разъясняя этот Закон, начал так:
Ф. Гурфинкель
1. Вот речи, какие говорил Моше всему Исраэлю на берегу Йардена, что до пустыни, что до степи, против Суфа, как Маран, так и Тофель, и Лаван, и Хацерот, и Ди-Заhав.
2. Одиннадцать дней (пути) от Хорева через гору Сеир до Кадеш-Барнеа.
3. И было в сороковом году, в одиннадцатом месяце, в первый (день) месяца говорил Моше сынам Исраэля, во всем, как повелел Господь ему о них;
4. После того, как разбил Сихона, царя Эмори, обитавшего в Хеш-боне, и Ога, царя Башана, обитавшего в Аштарот, в Эдреи.
5. На берегу Йардена, на земле Моава начал Моше, разъясняя это Учение, говорить:
Тора Ми-Цион
1 Эти слова, которые говорил Моше всему Исраэлю, на стороне Йардэна: в пустыне, в степи, напротив Суф, между Параном и между Тофэлем, и Лаваном, и Хацэрот, и Ди Заав.
2 Одиннадцать дней от Хорэва, через гору Сэир – до Кадэш Барнэа.
3 И было, в сороковом году, в одиннадцатый месяц, первого месяца, говорил Моше сынам Исраэля как всё, что приказал Ашем ему для них.
4 После поражения им Сихона – царя Эмори, который живёт в Хэшбоне, и Ога – царя Башана, который живёт в Аштарот, в Эдрэи.
5 На стороне Йардэна, в стране Моав, начал Моше разъяснять Тору эту, сказав:
Л. Мандельштам
1 Вот слова, которыя возвестил Мошэ пред всем Іизраэлем, на берегу Ярдена, в пустыне, в Арабе, в виду Чермнаго (<n>т. е. моря</n>), между Параном, Tофелем и Лабаном, Хацерофом и Ди- Загавом;
2 В одиннадцати днях от Хорева, по направлению горы Сегирской, у Кадеша Барнеги.
3 И было, что в сороковой год, в одиннадцатый месяц, перваго того месяца, Мошэ говорил пред сыновьями Іизраэлевыми, обо всем, что заповедал Господь ему о них;
4 После того, как он разбил Сихона, царя Эморийскаго, засевшаго в Хешбоне, и Ога царя Башанскаго, засевшаго в Аштарофе, в Эдреи;
5 На берегу Ярдена, в земле Моавитской, постарался Мошэ обяснить учение это, говоря:
Синодальный перевод
1. Сии суть слова, которые говорил Моисей всем Израильтянам за Иорданом в пустыне на равнине против Суфа, между Фараном и Тофелом, и Лаваном, и Асирофом, и Дизагавом,
2. в расстоянии одиннадцати дней пути от Хорива, по дороге от горы Сеир к Кадес-Варни.
3. Сорокового года, одиннадцатого месяца, в первый [день] месяца говорил Моисей [всем] сынам Израилевым все, что заповедал ему Господь о них.
4. По убиении им Сигона, царя Аморрейского, который жил в Есевоне, и Ога, царя Васанского, который жил в Аштерофе в Едреи,
5. за Иорданом, в земле Моавитской, начал Моисей изъяснять закон сей и сказал:
Раши
1. вот речи Потому что это речи обличительные и здесь перечислены все места, где они гневили Вездесущего, он говорил, не называя открыто, и прибег к указанию непрямому из почтения к Исраэлю [Сифре]. (Названия местностей содержат в себе указания на грехи.) всему Исраэлю Если бы он порицал часть из них, то оставшиеся снаружи (т. е. отсутствовавшие) говорили бы: "Вы слушали сына Амрама и ничего не возразили ему в ответ?! Если бы мы там были, мы ответили бы ему!". Поэтому он собрал всех и сказал им. "Вот все вы здесь. Всякий, у кого есть что возразить, пусть возражает" [Сифре]. что до пустыни (или: в пустыне) Не в пустыне они находились, а в степях Моава (см. В пустыне 36,13). Что же (тогда означает) - (במדבר) ? Однако (следует понимать так: порицал их) за то, что они гневили Его в пустыне, говоря: "О, умереть бы нам (от руки Господа на земле Мицраима)" [Имена 16,3] [ Сифре]. что до степи (или: в степи) (Порицал их) из-за степи (т. е. за происшедшее в степи), за грех с Баал Пеором в Шитим, в степях Моава. против Суфа (Порицал их) за то, что они обнаружили неповиновение у Тростникового моря (Ям Суф), когда подошли к Тростниковому морю, как сказано: "Не потому ли, что нет могил в Мицраиме" [Имена 14,11], н так же, когда они выходили из моря, как сказано: "И роптали они из-за моря, у Тростникового моря" [Псалмы 106,7], как находим в трактате Арахин [15а] (см. Раши к Имена 14, 30). как Паран, так и Тофель, и Лаван Сказал раби Йоханан: "Мы искали везде в Писаниях, но не нашли места, которое называлось бы Тофелем или Лаваном. Однако (понимать следует так:) он порицал их за напраслину, какую они взводили ( )תפלו( ) на ман, который бел ( )לבן( ), ибо они говорили: "и нашей душе постыл легковесный, ничтожный хлеб" [В пустыне 21, 5]. А (также порицал их) за содеянное ими в пустыне Паран по вине соглядатаев. Хацерот Что до распри Кораха. Другое объяснение: Сказал им- "Вам надлежало извлечь урок из того, что сделал я с Мирьям в Хацерот за злоязычие; вы же (после этого и вопреки всему) говорили против Вездесущего". и Ди-Заhав Порицал их за (золотого) тельца, которого они изготовили из-за избытка золота, какое было у них, как сказано: "И серебро умножил Я ей и золото, чем служили они баалу" [hОшеа 2,10] [Сифре; Брахот 32а].
2. одиннадцать дней (пути) от Хорева Сказал им Моше: "Смотрите, к чему привели (ваши грехи)! Нет более короткого пути от Хорева до Кадеш-Барнеа, чем путь через гору Сеир, и его проходят за одиннадцать дней, вы же прошли его за три дня", — ибо двадцатого ияра отправились в путь из Хорева, как сказано: "И было во втором году, во втором месяце, в двадцатый (день) месяца и т. д." [В пустыне 10, 11], а двадцать девятого сивана отправили соглядатаев из Кадеш-Барнеа (всего сорок дней) [Таанит 29а] ; вычти из этого тридцать дней, проведенных ими в Киврот-hа-Тава, ибо они ели мясо на протяжении месяца, и семь дней, проведенных ими в Хацерот, где была заключена Мирьям (пораженная проказой); итак, (находишь), что за три дня они прошли весь тот путь, — "вот как Вездесущий утруждал Себя ради вас, чтобы ускорить ваш приход на землю (Исраэля), но из-за того, что вы грешили, Он водил вас вокруг горы Сеир на протяжении сорока лет" [Сифре].
3. и было в cороковом году, в одиннадцатом месяце, в первый (день) месяца Учит, что порицал их незадолго до (своей) смерти. (Моше умер в седьмой день двенадцатого месяца) [Mегuлa 12 б]. С кого брал пример? С Йаакова, который наставлял и порицал своих сыновей незадолго до смерти. Сказал он: "Реувен, сын мой, открою тебе, почему я не порицал тебя все эти годы: чтобы ты не оставил меня и не пошел и не примкнул бы к Эсаву, брату моему". В виду четырех причин (за грехи, совершенные в прошлом) порицают лишь незадолго до смерти: чтобы не (пришлось) порицать вторично; и чтобы ближний eго (которого он порицал) не стыдился его (всякий раз) при виде его (и чтобы не возбуждать недобрых чувств к себе, а это, как правило, невозможно по отношению к человеку на смертном одре; и чтобы расстался с ним в мире), как изложено в Сифре. И так же Йеhошуа порицал сынов Исраэля лишь незадолго до своей смерти; и так же Шмуэль, как сказано: "Вот я, свидетельствуйте против меня" [I Шмуэль 12, 3]; и так же Давид (наставлял) своего сына Шломо [I Цари 2,1-9].
4. после того, как разбил Сказал Моше: "Если буду порицать их прежде, чем они вступят (хотя бы) на часть земли, они скажут: "Что (может требовать) он от нас? Что хорошего сделал он нам? Он желает лишь досадить и ищет предлога (чтобы оставить нас в пустыне) , ибо не в силах он ввести нас на землю (Исраэля) ". Поэтому (Моше) ждал, пока не поверг Сихона и Ога пред ними, и передал их землю во владение (сынам Исраэля). А затем порицал их. Сихона, ...обитавшего в Хешбоне Если бы Сихон не был могуч, но находился бы в Хешбоне, его трудно было бы (одолеть), потому что город неприступен; а если бы это был другой город, но Сихон находился бы в нем, то им трудно было бы (овладеть), потому что царь непобедим. И тем более, когда царь непобедим и город неприступен (см. Раши к В пустыне 21, 23) [Сифре]. обитавшего в Аштарот Это (слово) означает скалы и твердые (породы), подобно "Аштерот-Карнаим (скалистые рога)" [В начале 14,5]. И эта (местность) Аштарот — то же, что Аштеот-Карнаим, где обитали рефаим, которых поразил Амрафель, как сказано: "И разбили они рефаим в Аштерот-Карнаим", а Ог (один) спасся бегством, и таково значение сказанного: "И пришел спасшийся бегством" [там же 14,13]. И сказано: "Ибо только Ог, царь Башана, остался из останка рефаим"[3,11]. в Эдреи Название столичного города, царской резиденции.
5. (הואיל) (Означает) начал, подобно "вот я решился, начал" [В начале 18,27] [Сифре]. разъясняя Учение На семидесяти языках истолковал его им (во множестве значений) [Танхума; Сота 32а].
Тора Ми-Цион
1. «Эти слова, которые говорил Моше всему Исраэлю, на стороне Йардэна» - дойдя до Эрец Кнаан, Моше чувствует необходимость заново изложить всю Тору новому поколению, выросшему в пустыне, т.к. и Тора, и Израиль достигли предназначенного им места. Из теории Тора становится практикой, поэтому принимает новую – политическую – форму. Названия мест намекают на скандалы в походе по пустыне, например: «Суф» – намёк на ссоры у Тростникового моря, «Паран» – на историю с разведчиками, «Хацэрот» – на историю с Корахом, «Ди Заав» – с золотым телёнком.
2. «Путь от Хорэва до Кадэш Барнэа мог занять одиннадцать дней, а вы шли к Эрец Исраэль сорок лет из-за нежелания поверить Всевышнему и овладеть Страной Израиля!»
3. Первого Швата, более чем за месяц до своей смерти, Моше заново пересказывает «всё, что приказал Ашем ему для них», т.е. всю Тору…
4. … после основания им первого в истории Еврейского Государства на восточном берегу Иордана.
5. Только приведя народ Израиля в Эрец Исраэль, «начал Моше разъяснять Тору», т.к. она становится понятной, только приняв предназначенную ей форму национальной конституции народа Творца, живущего на Его Земле, и став человеческой речью.
р.Й.Герц - издание Сончино
1.ДваримГлавы 1-3:22 Глава 1:1-5. Введение Обычно эти стихи воспринимаются как вводные предложения, относящиеся ко всему тексту книги Дварим. Согласно одному из мнений, в них приведено описание того места, где незадолго до своей смерти Моше обратился к народу. Представляется логичным, что перед изложением законов и наставлений, содержащихся в последней из книг Пятикнижия, Моше хотел точно указать не только время, но и место, где были сообщены все эти заповеди и слова поучения. Благодаря этому книга Дварим должна была стать документом, подтверждающим, что сыны Израиля были предупреждены о последствиях несоблюдения законов Торы. Однако большинство комментаторов склонны видеть в длинном перечне не указание на несколько географических точек, позволяющих определить конкретное место, расположенное между ними, а названия целого ряда стоянок в пустыне. При таком варианте прочтения текста предложения, открывающие книгу, становятся не столько общим введением к ней, сколько началом первого обращения Моше к сынам Израиля. Слова эти превращаются из ориентиров, указывающих место, где было произнесено и записано учение, изложенное в книге Дварим, в начало рассказа о прошлом, ставшего основной темой первого обращения Моше. Важность столь незначительного, казалось бы, расхождения мнений становится понятной, если учесть, что перечень стоянок в пустыне - напоминание народу о том, что Моше уже неоднократно предупреждал народ о трагических последствиях несоблюдения закона. Но народ не внял его словам - и цело поколение было обречено на смерть в пустыне. Названия мест стали напоминанием о преступлениях, совершенных народом, и намеком на конкретные слова упрека и поучения, которые Моше произносил после каждой из принципиальных ошибок сынов Израиля, начиная с момента исхода из Египта. Теперь перед вступлением в Эрец-Исраэль, на последней из стоянок, Моше вновь возвращается к тем событиям и напоминает стоящему перед ним новому поколению, какие уроки следовало бы извлечь их отцам из всего произошедшего. Это не сухой экскурс в историю, а призыв осознать значимость постановлений, которые им предстоит услышать. Таким образом, Моше заботится не столько о том, чтобы книга стала документом, в котором указано, где и когда он был составлен, сколько о том, чтобы сыны Израиля вспомнили прошлое и осознали, что несоблюдение закона Торы рано или поздно оборачивается трагедией. Несмотря на то, что большинство приведенных в книге Дварим законов либо не упоминались раньше, либо были изложены в иной форме, Моше надеется, что уроки прошлого научат скрупулезно соблюдать все повеления Всевышнего. Из длинного перечня стоянок, на которых Моше упрекал народ за совершенные поступки, становится понятно, что рассказ о годах странствий в пустыне - это первое обращение Моше ко всем сынам Израиля на последней стоянке, но далеко не первый его разговор с ними. Как учитель поколения, он и до этого момента при каждом удобном случае напоминал слова учения, раскрывая духовные причины достижений и неудач, разъясняя смысл происходящего и доводя до сознания закон и моральные принципы Торы. Таким образом, перечень стоянок, которыми отмечен долгий путь, относится ко всей книге Дварим только как общее предупреждение об обязанности самоотверженно соблюдать все законы Торы: как полученные ранее, так и впервые услышанные в прииорданских степях. В основном этот перечень представляет собой введение к первому обращению, в котором Моше говорит исключительно о прошлом с целью заставить народ задуматься и сделать выводы. Изложение законов, знание которых потребуется народу, проживающему на Святой земле, он оставляет на будущее. Они станут основной темой его последующих бесед с сынами Израиля. ДваримГлавы 1-3:22 Глава 1:1-5. Введение Обычно эти стихи воспринимаются как вводные предложения, относящиеся ко всему тексту книги Дварим. Согласно одному из мнений, в них приведено описание того места, где незадолго до своей смерти Моше обратился к народу. Представляется логичным, что перед изложением законов и наставлений, содержащихся в последней из книг Пятикнижия, Моше хотел точно указать не только время, но и место, где были сообщены все эти заповеди и слова поучения. Благодаря этому книга Дварим должна была стать документом, подтверждающим, что сыны Израиля были предупреждены о последствиях несоблюдения законов Торы. Однако большинство комментаторов склонны видеть в длинном перечне не указание на несколько географических точек, позволяющих определить конкретное место, расположенное между ними, а названия целого ряда стоянок в пустыне. При таком варианте прочтения текста предложения, открывающие книгу, становятся не столько общим введением к ней, сколько началом первого обращения Моше к сынам Израиля. Слова эти превращаются из ориентиров, указывающих место, где было произнесено и записано учение, изложенное в книге Дварим, в начало рассказа о прошлом, ставшего основной темой первого обращения Моше. Важность столь незначительного, казалось бы, расхождения мнений становится понятной, если учесть, что перечень стоянок в пустыне - напоминание народу о том, что Моше уже неоднократно предупреждал народ о трагических последствиях несоблюдения закона. Но народ не внял его словам - и цело поколение было обречено на смерть в пустыне. Названия мест стали напоминанием о преступлениях, совершенных народом, и намеком на конкретные слова упрека и поучения, которые Моше произносил после каждой из принципиальных ошибок сынов Израиля, начиная с момента исхода из Египта. Теперь перед вступлением в Эрец-Исраэль, на последней из стоянок, Моше вновь возвращается к тем событиям и напоминает стоящему перед ним новому поколению, какие уроки следовало бы извлечь их отцам из всего произошедшего. Это не сухой экскурс в историю, а призыв осознать значимость постановлений, которые им предстоит услышать. Таким образом, Моше заботится не столько о том, чтобы книга стала документом, в котором указано, где и когда он был составлен, сколько о том, чтобы сыны Израиля вспомнили прошлое и осознали, что несоблюдение закона Торы рано или поздно оборачивается трагедией. Несмотря на то, что большинство приведенных в книге Дварим законов либо не упоминались раньше, либо были изложены в иной форме, Моше надеется, что уроки прошлого научат скрупулезно соблюдать все повеления Всевышнего. Из длинного перечня стоянок, на которых Моше упрекал народ за совершенные поступки, становится понятно, что рассказ о годах странствий в пустыне - это первое обращение Моше ко всем сынам Израиля на последней стоянке, но далеко не первый его разговор с ними. Как учитель поколения, он и до этого момента при каждом удобном случае напоминал слова учения, раскрывая духовные причины достижений и неудач, разъясняя смысл происходящего и доводя до сознания закон и моральные принципы Торы. Таким образом, перечень стоянок, которыми отмечен долгий путь, относится ко всей книге Дварим только как общее предупреждение об обязанности самоотверженно соблюдать все законы Торы: как полученные ранее, так и впервые услышанные в прииорданских степях. В основном этот перечень представляет собой введение к первому обращению, в котором Моше говорит исключительно о прошлом с целью заставить народ задуматься и сделать выводы. Изложение законов, знание которых потребуется народу, проживающему на Святой земле, он оставляет на будущее. Они станут основной темой его последующих бесед с сынами Израиля. ДваримГлавы 1-3:22 Глава 1:1-5. Введение Обычно эти стихи воспринимаются как вводные предложения, относящиеся ко всему тексту книги Дварим. Согласно одному из мнений, в них приведено описание того места, где незадолго до своей смерти Моше обратился к народу. Представляется логичным, что перед изложением законов и наставлений, содержащихся в последней из книг Пятикнижия, Моше хотел точно указать не только время, но и место, где были сообщены все эти заповеди и слова поучения. Благодаря этому книга Дварим должна была стать документом, подтверждающим, что сыны Израиля были предупреждены о последствиях несоблюдения законов Торы. Однако большинство комментаторов склонны видеть в длинном перечне не указание на несколько географических точек, позволяющих определить конкретное место, расположенное между ними, а названия целого ряда стоянок в пустыне. При таком варианте прочтения текста предложения, открывающие книгу, становятся не столько общим введением к ней, сколько началом первого обращения Моше к сынам Израиля. Слова эти превращаются из ориентиров, указывающих место, где было произнесено и записано учение, изложенное в книге Дварим, в начало рассказа о прошлом, ставшего основной темой первого обращения Моше. Важность столь незначительного, казалось бы, расхождения мнений становится понятной, если учесть, что перечень стоянок в пустыне - напоминание народу о том, что Моше уже неоднократно предупреждал народ о трагических последствиях несоблюдения закона. Но народ не внял его словам - и цело поколение было обречено на смерть в пустыне. Названия мест стали напоминанием о преступлениях, совершенных народом, и намеком на конкретные слова упрека и поучения, которые Моше произносил после каждой из принципиальных ошибок сынов Израиля, начиная с момента исхода из Египта. Теперь перед вступлением в Эрец-Исраэль, на последней из стоянок, Моше вновь возвращается к тем событиям и напоминает стоящему перед ним новому поколению, какие уроки следовало бы извлечь их отцам из всего произошедшего. Это не сухой экскурс в историю, а призыв осознать значимость постановлений, которые им предстоит услышать. Таким образом, Моше заботится не столько о том, чтобы книга стала документом, в котором указано, где и когда он был составлен, сколько о том, чтобы сыны Израиля вспомнили прошлое и осознали, что несоблюдение закона Торы рано или поздно оборачивается трагедией. Несмотря на то, что большинство приведенных в книге Дварим законов либо не упоминались раньше, либо были изложены в иной форме, Моше надеется, что уроки прошлого научат скрупулезно соблюдать все повеления Всевышнего. Из длинного перечня стоянок, на которых Моше упрекал народ за совершенные поступки, становится понятно, что рассказ о годах странствий в пустыне - это первое обращение Моше ко всем сынам Израиля на последней стоянке, но далеко не первый его разговор с ними. Как учитель поколения, он и до этого момента при каждом удобном случае напоминал слова учения, раскрывая духовные причины достижений и неудач, разъясняя смысл происходящего и доводя до сознания закон и моральные принципы Торы. Таким образом, перечень стоянок, которыми отмечен долгий путь, относится ко всей книге Дварим только как общее предупреждение об обязанности самоотверженно соблюдать все законы Торы: как полученные ранее, так и впервые услышанные в прииорданских степях. В основном этот перечень представляет собой введение к первому обращению, в котором Моше говорит исключительно о прошлом с целью заставить народ задуматься и сделать выводы. Изложение законов, знание которых потребуется народу, проживающему на Святой земле, он оставляет на будущее. Они станут основной темой его последующих бесед с сынами Израиля. 1. вот слова Комментаторы отмечают, что глагол дибер, от которого образовано слово дварим, указывает на требовательность тона говорящего, когда его цель - пробудить сознание и совесть того, к кому он обращается. Поэтому дварим можно перевести не только как "слова", но и как "слова поучения". всему Израилю "Эти слова приведены в Торе для того, чтобы подчеркнуть положительные черты сынов Израиля. Несмотря на то, что было хорошо известно о намерении Моше обратиться к народу со словами упрека и поучения, люди пришли, чтобы выслушать его и постараться исправить свои дела" (Сифри). на той стороне Иордана Иврит: беэвер hаЯрден. Букв. "за Иорданом". Так мог сказать только житель Страны Кнаан, для которого степи на восточном берегу Иордана находятся "на той стороне реки". Описание местонахождения последней стоянки сынов Израиля с точки зрения того, кто находится в Стране Кнаан, объясняется тем, что Тора всегда смотрит на настоящее глазами будущего. Если менялись, например, названия мест или населенных пунктов, то, как правило, Тора пользуется последним из известных названий. И в самом ближайшем будущем, когда после смерти Моше сыны Израиля перейдут через расступившиеся для них воды Иордана, степи Моава станут для них "той стороной Иордана". С точки зрения тех комментаторов, которые рассматривают слова беэвер hаЯрден как название, закрепившееся за данной местностью, приведенное выше объяснение является лишним: так же как названием Трансиордания современный человек пользуется вне зависимости от того, на каком берегу Иордана он находится, так и для древнего мира беэвер hаЯрден было определенным географическим понятием. в степи В Иорданской долине, бо±льшая часть которой является степью. Южная часть долины огибает с востока Мертвое море и тянется до Акабского залива - северо-восточной части Красного моря. против Суфа Сокращенное название моря Суф, известного в наше время как Красное море. между Параном Пустыня Паран в наше время известна как пустыня Эль-Тих, в северной части Синайского полуострова; на востоке она граничит с Аравой. и между Тофелем Некоторые исследователи идентифицируют это место с населенным пунктом Эль-Тафиле, в 24 километрах к юго-востоку от Мертвого моря. и Лаваном, и Хацеротом Возможно, речь идет о Ливне и Хацероте, упомянутых в Бемидбар, 33:17-20. и Ди-Заhавом Расположение этого места неизвестно. Название может быть переведено как "месторождение золота". Пять географических названий, приведенных выше, по всей видимости, определяют те места, где Моше обращался к народу с поучением после очередного трагического события, требующего осмысления, анализа и понимания духовных причин произошедшего. Они соответствуют одной из стоянок, упомянутых выше, однако это соответствие (название стоянки - название места) не всегда легко определить. Но, вне всякого сомнения, названия этих мест связаны с событиями, происходившими на той или иной стоянке. В них содержится намек на преступления, совершенные сынами Израиля. И лишь одно их упоминание должно было звучать как упрек для тех, к кому обращался Моше. Так, например, Онкелос предлагает следующий вариант прочтения этого стиха: "Вот слова, с которыми обратился Моше ко всему Израилю за Иорданом. Он упрекал их, потому что они грешили в пустыне и вызвали гнев Всевышнего в степях Моава; напротив моря Суф они роптали на Всевышнего; в Паране они говорили неправду (тофель) о мане (лаван); в Хацероте они прогневали Его, требуя мяса, а еще они сделали золотого тельца (Ди-Заhав)". 1-5. Попытка представить первые предложения как вводные слова ко всей книге, цель которых указать то конкретное место, где великий руководитель сынов Израиля обратился к народу незадолго до своей смерти, порождает целый ряд трудностей в определении конкретной географической точки, а также множество других проблем, связанных с пониманием текста. Так, например, в 5-м стихе говорится: "...начал Моше объяснять учение это, говоря [леймор]...". Если эта фраза относится ко всей книге Дварим, то логично было бы ожидать, что сразу за ней последует более подробное изложение законов, уже известных сынам Израиля. Однако вслед за этим введением идет напоминание о событиях прошлых лет и разъяснение, за что народ был наказан сорока годами странствий по пустыне. Кроме того, основное содержание книги Дварим составляют законы и морально-нравственные положения, которые не упоминаются в предыдущих четырех книгах - из ста законов, приведенных в последней книге Пятикнижия, семьдесят встречаются впервые и являются совершенно новыми. Следовательно, слова "объяснять учение" относятся почти исключительно к первому обращению Моше, которое разъясняет смысл событий прошлого как следствие несоблюдения законов Торы и неповиновения Всевышнему. Именно эти слова призваны подчеркнуть жизненную необходимость соблюдения всех требований во все времена, в то время как в последующих обращениях к народу Моше почти не говорит о непреходящем значении Торы, а раскрывает новые законы и моральные основы, не имевшие принципиального значения в период странствий по пустыне, а теперь, в преддверии завоевания Эрец-Исраэль и необходимости построения государства, выдвинувшиеся на первый план. Таким образом, слова "...начал Моше объяснять учение это, говоря..." скорее всего относятся только к первому обращению, определяя его как разъяснение важности соблюдения законов на конкретных примерах из недалекого прошлого, что заставляет рассматривать последующее изложение законов и морально-нравственных принципов в книге Дварим как конкретное учение, изложенное после того, как была закончена нравоучительная часть. Именно поэтому все классические комментарии рассматривают первые пять стихов книги Дварим не как введение ко всей книге, цель которого указать ориентиры на карте, позволяющие найти то место, где Моше в последний раз учил народ, а как вводные слова перед первым обращением к народу (1:6-4:40), в которых уже содержится основной упрек и поучение. Вследствие такого понимания меняется смысловая нагрузка первых предложений. Так, например, Сфорно, придерживающийся последнего мнения, воспользовавшись широко распространенным приемом комментирования, перефразировал первое предложение с целью подчеркнуть аспект продолжительности действия: "Это слова, которые Моше говорил, постоянно обращаясь ко всему Израилю за Иорданом, в степи, напротив моря Суф, между Параном, и Тофелем, и Лаваном, и Хацеротом, и Ди-Заhавом... и, несмотря на то, что дорога от Хорева до Кадеш-Барнеа через гору Сеир занимает одиннадцать дней пути, сынам Израиля потребовалось сорок лет, чтобы добраться до места". Итак, Моше обращался к сынам Израиля на каждой стоянке во всех перечисленных местах, исподволь напоминая о том, что только их преступления не позволили достичь Святой земли за одиннадцать дней и тем самым завершить исход из Египта. Представляется, что Таргум Йонатан, Сифри и Раши понимали этот стих точно так же. "Если бы сыны Израиля оказались достойны, они могли бы вступить в Страну Израиля через одиннадцать дней, но они не захотели получить дар Всевышнего и навлекли на себя наказание - сорок лет странствий по пустыне" (Сифри). Луццатто усматривает продолжение этой же темы в стихах 3-5. Он также прибегает к перефразировке текста, используя ее как прием комментирования: "На сороковом году, после победы над Сихоном и Огом, Моше начал разъяснять учение с целью изложить его ясно и раскрыть глубинный смысл. Т.е. то учение, которое должно было быть усвоено за многолетний период странствий по пустыне, Моше хотел повторить перед всем народом, придав изложению иную форму. Подтверждение такому пониманию первых стихов книги Дварим легко найти в самом тексте первого обращения Моше к народу, готовому пересечь границы Страны Кнаан и приступить к ее завоеванию (1:6-4:40). В самом деле, это обращение начинается с воспоминания о пройденном пути и разъяснения молодому поколению, выросшему в пустыне, почему та дорога, которая должна была занять всего одиннадцать дней, растянулась на сорок лет и предыдущее поколение было обречено остаться за пределами границ Святой земли". Значит "одиннадцать дней пути" не следует понимать как ориентир, указывающий, где искать на карте то место, где было произнесено последнее обращение Моше, а как повод для начала долгого разговора о прошлом, о причине неудач и об ошибках, которые не должны повториться в будущем.
2.в одиннадцати днях пути От горы Хорев. Хорев - одно из названий горы Синай. Моше подчеркивает, что после дарования Торы можно было за 11 дней достичь южных границ Святой земли, добравшись до Кадеш-Барнеа. Расстояние между двумя этими точками равно 180-200 км. В 1838 г. известный археолог и путешественник Робинсон прошел по описанному маршруту. Переход совершался на верблюдах и занял ровно одиннадцать дней. через гору Сеир По дороге, проходящей через гору Сеир. Этот путь является самой восточной караванной тропой из всех, ведущих с Синайского полуострова к Кадешу.
3.в сороковом году Моше обратился к народу с этими словами почти через сорок лет после исхода из Египта. Великий руководитель служил своему народу до последнего дня жизни, так же как Яаков (Брейшит, гл. 49), Йеhошуа (Йеhошуа, гл. 24), Шмуэль (Шмуэль I, гл. 12) и Давид (Млахим I, гл. 2). Слова, произносимые перед самой смертью, оставляют особенно глубокий след в сердцах всех тех, кто внимает им. в одиннадцатом месяце Иврит: аштей асар. Необходимо отметить, что в предыдущем стихе число одиннадцать выражено другим словосочетанием - ахад асар. Кениг справедливо рассматривает факт употребления двух разных словосочетаний для обозначения одного и того же числа как одно из многочисленных свидетельств того, что, в отличие от самаритянской версии текста Торы и Септуагинты, ивритский текст Торы дошел до нас в своем первоначальном виде. Он передавался из поколения в поколение вместе с устной традицией, определяющей правила его записи, и никогда не делалось попыток сделать текст Торы более "гладким", красивым и легко читаемым.
4.Сихона... и Ога Эти победы сынов Израиля стали знаком благосклонности Всевышнего: они свидетельствовали о прощении за преступление сорокалетней давности - отказ идти в Страну Израиля - и о готовности Всевышнего помогать им в дальнейших столкновениях с многочисленными и мощными врагами. О разгроме Сихона и Ога постоянно упоминается в книге Дварим, т.к. эти события произошли совсем недавно и воспоминания о них были свежи в народной памяти. Кроме того, поражение, нанесенное двум могущественным царям, подняло авторитет Моше в глазах людей и позволило обратиться со словами поучения ко всей общине сынов Израиля. в Эдреи Место, где был убит Ог (Бемидбар, 21:35). Многие исследователи идентифицируют это место с современным городом Деръа, расположенным в 48 км к востоку от озера Кинерет.
5.учение это "Ивритское слово Тора никогда не понималось как "закон". Оно всегда имело значение "учение" (Херфорд). Слово Тора иногда используется в значении "моральный закон и нравственное учение", а иногда как опредение частного аспекта или некоторой конкретной области знаний, как, например, в Мишлей (1:8): "Тору матери твоей не оставляй". Несколько раз слово Тора встречается в тексте Пятикнижия в значении "ряд предписаний, составляющих часть той или иной главы или книги". В тех случаях, когда речь идет о частном аспекте учения, Тора действительно может пониматься как свод формальных правил, с помощью которых определяются конкретные детали одного из законов. Но гораздо чаще это слово используется в значении "всеобъемлющее учение", и в подобных случаях его нельзя воспринимать как термин, указывающий на формальные постановления, - речь идет о сочетании правил закона и морально-нравственных аспектов.
рав Ш. Р. Гирш
1. ВОТ СЛОВА. Эти вступительные слова относятся ко всей пятой книге Писания. Последняя глава четвертой книги зафиксировала распоряжения и порядки, переданные Б-гом Моше по поводу предстоящего захвата Израилем Земли. В пятой книге записано все, о чем Моше должен был рассказать своему народу, перед тем как покинуть его, чтобы не оставить его без наставления об исполнении своей миссии в земле, которой ему вскоре предстояло овладеть. Возникает впечатление, что приводимые сейчас описания мест предназначались для того, чтобы определить точное географическое положение тех мест, где Моше провел свои последние недели на земле среди народа, где люди в последний раз видели своего вождя, где они в последний раз слышали, как Моше живой говорил с ними. Каждое слово этих последних речей нашего лидера, посланного Самим Б-гом, передает его глубокую привязанность к своему народу и заботу о его будущем благополучии; не остается сомнений в его страстном желании передать народу свою душу и свой дух, чтобы поддержать людей в ожидающих их испытаниях. Обратите также внимание, что эту часть пустыни нельзя идентифицировать по какому-либо типу ландшафта или по другой характерной особенности. Таким образом, можно легко понять желание, чтобы этот регион сохранился в народной памяти через точные определения его географического положения и границ. В конце концов, Моше вот-вот покинет нас, и у нас не останется никакого памятника, никакого мемориала, никакого визуального напоминания о его жизни. Не будет даже могилы, которая служила бы конкретным памятником для будущих поколений. Вместе со смертью Моше нас покинет вся его физическая личность. Лишь сделанное с предельной точностью описание места, где люди слышали его последние исполненные веры слова, будет вручено потомству, чтобы, если когда-нибудь дальний потомок сынов Израиля придет в это место, оно смогло, быть может, повторить ему эти слова и вдохновить его на верное следование им вместе со своим народом и на благо народа.
3. И ВОТ… ГОВОРИЛ МОШЕ. (ככל וגו' ) [обо всем, как (Б-г повелел ему)…]. В тексте сказано не (כל אשר וגו' ) , а (ככל אשר צוה ה' אותו אליהם ) (См. комментарии к Бемидбар 30:1). Моше не просто повторил все, что повелел Б-г, но пересказал именно как, каким образом Б-г повелел это. Моше еще раз провозгласил в точных, выразительных предложениях основные нормы Закона и в то же время, пояснил во всех деталях, как эти законы необходимо соблюдать. То, что Моше в этот момент сообщает своему народу, описывается в стихе 5 как (באר ) , "разъяснение" Закона. Однако эти повторы и разъяснения, которые Моше дает устно, не записаны в этой пятой книге. Не составляют ее существенного содержания и повторы и разъяснения законов, уже зафиксированных в предыдущих книгах. Из более чем ста статей закона, содержащихся в данной книге, более семидесяти являются совершенно новыми; они не появляются в предыдущих книгах. Они охватывают следующие темы: "Слушай, Израиль" (Дварим 6:4 и далее); запрет браков с коренными жителями Ханаана (Дварим 7:3); запрет извлекать выгоду из идолопоклонства или мест поклонения идолам (Дварим 7:26); заповедь благодарить Б-га после трапезы (Дварим 8:10); принятие ярма заповедей (Дварим 11:13); благословения и проклятия, произнесенные на горе Гризим и на горе Эйвал (Дварим 11:26 и далее); запрет уничтожать места и предметы, посвященные Б-гу (Дварим 12:4 и далее); законы, касающиеся принесения жертв в Храме (Дварим 12:11); запрет жертвоприношений на "высотах" и запрет поклонения на таких возвышенностях на манер язычников (Дварим 12:8,9); запрет употребления определенных десятин или первых плодов в иных местах, нежели те, которые выбраны Б-гом (Дварим 12:17 и далее); способ зарезания животных (Дварим 12:23); законы о мясе и крови животных жертвоприношений (Дварим 12:27); запрет добавлять что бы то ни было к Б-жественному Закону (Дварим 13:1); запрет исключать любую часть Закона (Дварим 13:1); законы о лжепророке (Дварим 13:24 и далее); законы об искушении пойти служить чужим богам (Дварим 13:7 и далее); законы относительно города, впавшего в идолопоклонство (Дварим 13:13 и далее); десятина бедняка (Дварим 14:22 и далее); закон об освобождении от долгов в конце седьмого года (Дварим 15:1 и далее); законы цедаки (благотворительности) (Дварим 15:8); институт Санхедрина (Дварим 16:18 и далее); запрет ашерот (священных рощ) (Дварим 16:21); закон о еврее-идолопоклоннике (Дварим 17:3 и далее); показания свидетелей (Дварим 17:6 и далее); царствование (Дварим 17:14 и далее); законы о "мятежном старейшине" (Дварим 17:12); первинки овечьей шерсти, которые отдаются коэнам (Дварим 18:4); обязанности коэнов при совершении служения (Дварим 18:5 и далее); запрет передвигать в ханаанской земле чужой межевой знак (Дварим 19:14); относительно свидетелей-злоумышленников (Дварим 19:15 и далее); по поводу военной службы (Дварим 20:1 и далее); по поводу предложений о мире, которые следует сделать до того, как взять город в осаду (Дварим 20:10 и далее); запрет на бессмысленное уничтожение деревьев вокруг осажденного города (Дварим 20:19); процедура, которой нужно следовать в случае обнаружения тела человека, убитого неизвестным (Дварим 21:1 и далее); законы обращения с пленницей (Дварим 21:11 и далее); о правах первенцев (Дварим 21:15 и далее); как поступить с непокорным сыном (Дварим 21:18 и далее); запрет на то, чтобы тело повешенного преступника оставалось непогребенным (Дварим 21:22-23); запрет на ношение женской одежды мужчинами и мужской одежды женщинами (Дварим 22:5); отсылание наседки с гнезда (Дварим 22:6-7); о строительстве ограждения на крыше во избежание несчастных случаев (Дварим 22:8); запрет запрягать вместе быка и осла при пахоте (Дварим 22:10); неоправданное очернение невесты (Дварим 22:13 и далее); наказание за адюльтер, то есть сексуальные отношения замужней женщины с кем-то помимо мужа (Дварим 22:22); наказание за сексуальные отношения между помолвленной девушкой и чужым мужчиной (Дварим 22:23 и далее); законы об изнасиловании (Дварим 22:25); запрет на сексуальные отношения с женой отца (Дварим 23:1); о мужчине с поврежденными гениталиями (Дварим 23:2); ограничения, применяемые к мамзерам (Дварим 23:3); ограничения в отношениях с аммонитянами и моавитянами (Дварим 23:4); отношение к эдомитам (Дварим 23:8); отношение к египтянам (Дварим 23:8); "святость стана" (Дварим 23:10 и далее); невыдача сбежавшего раба (Дварим 23:16-17); "священный" разврат (Дварим 23:18-19); запрет на использование наемной платы блудницы или цены собаки для выкупа заклада (Дварим 23:19); право наемного рабочего есть виноград из виноградника, в котором он работает (Дварим 23:25); разводное письмо (Дварим 24:1 и далее); запрет жениться вторично на бывшей жене, после того как она разошлась со своим вторым мужем (Дварим 24:4); льготы, положенные новобрачному (Дварим 24:5); о займе под залог (Дварим 24:10-13); отцы не должны расплачиваться жизнью за грехи своих детей и наоборот (Дварим 24:16); наказание плетью (Дварим 25:2-3); запрет надевать намордник на быка, когда он молотит зерно (Дварим 25:4); левиратный брак (Дварим 25:5 и далее); заповедь помнить о неспровоцированном нападении амалекитян на евреев в пустыне (Дварим 25:17 и далее); о подношении первых плодов в Храм (Дварим 26:1 и далее); заявление, которое произносится при приношении десятины (Дварим 26:5 и далее); заповедь начертать Закон на камнях (Дварим 27:2 и далее); публичное чтение Закона (Дварим 31:1 и далее); указание, чтобы каждый еврей имел кашерный свиток Торы (Дварим 31:19). В отличие от законов, перечисленных выше, следующие законы данной книги являются повторением законов, которые уже упомянуты в предыдущих книгах: назначение судей (Дварим 16:18); запрет создавать рельефные изображения (Дварим 4:16); Десять Речений (Дварим 5:6-18); разрушение идолов (Дварим 7:5, 25; 12:2,3); заповедь бояться и любить Б-га (Дварим 6:2,5); идолопоклонство (Дварим 6:14; 7:4); разрешение есть мясо без обязательного приношения животного в жертву (Дварим 12:20,21); запрет употреблять в пищу кровь (Дварим 12:23); запрет есть части живого животного (Дварим 12:23); запрет наносить порезы на теле в знак скорби (Дварим 14:1); животные, не употребляемые в пищу (Дварим 14:3 и далее); запрет выбривать лысину на голове в знак траура (Дварим 14:1); вторая десятина (Дварим 14:28 и далее); освящение первенцев (Дварим 15:19 и далее); Песах (Дварим 16:1-8); Шавуот (Дварим 16:9-12); Суккот (Дварим 16:13-15); запрет устанавливать "мемориальный камень" (Дварим 16:22); запрет приносить в жертву Б-гу животное с пороком (Дварим 17:1); запрет приносить в жертву людей (Дварим 18:10); запрет на различные виды прорицаний и колдовства (Дварим 18:10 и далее); заповедь быть искренним в своей преданности Б-гу (Дварим 18:13); по поводу непреднамеренного убийства (Дварим 19:3 и далее); возвращение утраченной собственности (Дварим 22:1-3); запрещение смеси шерсти со льном (Дварим 22:11); цицит (Дварим 22:12); запрет давать взаймы под проценты (Дварим 23:30 и далее); обеты (Дварим 23:22-24); наказание за похищение детей (Дварим 24:7); о признаках проказы (Дварим 24:8); по поводу возврата залога (Дварим 24:10 и далее); обращение с поденщиком (Дварим 24:14-15); несправедливость (Дварим 24:17); запрет брать одеяние вдовы в качестве залога (Дварим 24:17); "забытый сноп" (Дварим 24:19); верные гири и меры (Дварим 25:13-15). Чтобы по достоинству оценить содержание этой пятой книги, следует попытаться найти ответ на вопрос, почему перечисленные выше новые законы не были записаны в предыдущих книгах и почему, с другой стороны, из всех уже упомянутых в предыдущих книгах законов Моше выбрал для устного повторения определенную ограниченную группу. Более подробное рассмотрение законов, которые впервые появились в предыдущих книгах и частично повторены здесь, может снабдить нас ключом к ответу. Законы о праздниках, которые впервые упомянуты в главе 23 книги Ваикра, повторяются в главе 16, стихах 1-17, книги Дварим. Но немедленно обращает на себя внимание то обстоятельство, что в это повторение включены лишь праздники Песах, Шавуот и Суккот. В свою очередь шабат, Рош ашана, Йом кипур и Шмини ацерет, о которых также говорилось в Ваикра гл. 23, не упоминаются в этой главе Дварим. Эти последние четыре праздника имеют некую общую черту: их основное значение проистекает исключительно из нашего отношения к Б-гу; или, точнее, в первую очередь из отношения человека к Б-гу. Поэтому основная цель их празднования могла быть достигнута и в пустыне; и обустройство Израиля на собственной земле вряд ли внесло бы какие-то изменения в их соблюдении. С Песахом, Шавуот и Суккот дело обстоит иначе. Один аспект значения этих трех праздников, а именно, их связь с почвой и ее сезонными циклами, обретет смысл лишь теперь (когда Израиль поселится на своей земле). Действительно, праздник Суккот, как историческое напоминание о жизни Израиля в шалашах во время странствий по пустыне, обретет свое полное значение лишь после того, как Израиль перейдет от своих кочевых стоянок к оседлой жизни в городе и деревне. Безусловно, заповедь вознесения лулава, например, вряд ли могла быть соблюдена в пустыне. Более того, в случае всех трех праздников, всей нации заповедано совершать паломничество к Святилищу Закона, чтобы сплотиться вокруг этого Святилища, являющегося фокусом национального бытия. Очевидно, что эта заповедь может соблюдаться лишь после того, как народ рассеется по своей земле, так как в пустыне Израиль постоянно группировался вокруг Святилища. Напрашивается, поэтому, следующее предположение: когда в течение последних недель, предшествовавших вступлению Израиля в свою землю, был повторен и истолкован весь Закон, то не шабат, Рош ашана, Йом кипур и Шмини ацерет (на соблюдение которых не повлияло бы изменение в положении Израиля), а лишь Песах, Шавуот и Суккот обсуждались вновь также и в письменном тексте, так как лишь на соблюдение этих трех праздников непосредственно повлияли бы обстоятельства, возникшие в результате обоснования Израиля в его собственной земле. Это предположение подкрепляется двумя факторами, которые подчеркнуты в письменном повторе законов о соблюдении Песаха, Шавуот и Суккот: во-первых, каждый из этих праздников связан с определенным временем года (на деле, весь еврейский календарь установлен для согласования этой связи): "Соблюдай месяц колосьев" (16:1); "со времени, когда заносят серп на колосья" (16:9); "…когда уберешь урожай со своего гумна и из своей винодельни" (16:13). Во-вторых, соблюдение всех этих трех праздников должно быть сконцентрировано в одной обозначенной Б-гом центральной точке: "И приноси пасхальную жертву… на месте, которое изберет Б-г" (16:2); "Не можешь ты совершать пасхальную жертву в любых из своих ворот..." (16:5); "но лишь на том месте, которое изберет Б-г..." (16:6); "Ты приготовишь ее и съешь на месте, которое изберет Б-г..." (16:7); "И радуйся перед Б-гом, своим Б-гом... в месте, которое изберет Б-г, твой Б-г" (16:11); "Семь дней празднуй Б-гу, своему Б-гу, на месте, которое изберет Б-г..." (16:15); "Три раза в году пусть все ваши мужчины предстанут перед Б-гом, твоим Б-гом, на месте, которое Он изберет..." (16:16). Если сейчас мы рассмотрим с этой же точки зрения все прочие законы, содержащиеся в этой книге, нам прежде всего бросится в глаза явная причина данных здесь повторных предупреждений против идолопоклонства и всех с ними связанных грехов и заблуждений. Такие предупреждения необходимы при данных обстоятельствах, так как лишь только народ вступит в землю, ему не избежать контакта с мерзостями ханаанского многобожия. Следовательно, законы относительно города, впавшего в идолопоклонство (Дварим 13:13 и далее); об искушении пойти служить чужим богам (Дварим 13:7 и далее); о запрете извлекать выгоду из идолопоклонства или мест поклонения идолам (Дварим 7:26); о запрете браков с коренными жителями Ханаана (Дварим 7:3); о запрете ашерот (священных рощ) (Дварим 16:21 и далее); о еврее-идолопоклоннике (Дварим 17:3 и далее); о запрете на различные виды прорицаний и колдовства (Дварим 18:10 и далее); о запрете приносить в жертву людей (Дварим 18:10); о запрете на нанесение порезов на теле в знак скорби (Дварим 14:1); о разрушении идолов (Дварим 7:5,25; 12:2,3); о запрете создавать рельефные изображения (Дварим 4:16) и о запрете установления "мемориального камня" (Дварим 16:22). Та же логика (а именно, близость вступления Израиля в его собственную землю) применима к созданию национального руководства, которое должно возглавить народ после кончины Моше, и к созданию судебной системы, которую необходимо организовать по всей стране, подчинив одной высшей судебной власти. Отсюда существование законов о Санхедрине (Дварим 16:18 и далее); царстве (Дварим 17:14 и далее); верных гирях (Дварим 25:13-15); наказании плетьми (Дварим 25:2-3); лжепророках (Дварим 13:2 и далее); истинных пророках (Дварим 18:15 и далее); злоумышляющих свидетелях (Дварим 19:16 и далее); "мятежном старейшине" (Дварим 17:12); назначении судей (Дварим 16:18 и далее); распутстве (Дварим 23:18-19). Очевидно, также, что здесь уместно повторить в письменной форме и законы, касающиеся войны: мирные предложения, которые должны быть сделаны до того, как взять город в осаду (Дварим 20:10 и далее); запрет на бессмысленное уничтожение деревьев вокруг осажденного города (Дварим 20:19); обращение с пленницами (Дварим 21:11 и далее); "святость стана" (Дварим 23:10 и далее); льготы, положенные новобрачному (Дварим 24:5); законы о высечении Закона на камнях (Дварим 27:2 и далее); благословения и проклятия, произнесенные на горе Гризим и горе Эйвал (Дварим 11:26 и далее); то есть законы, которые подлежат исполнению, как только народ вступит в свою землю. Будет логично сказать здесь также о мясе животного, зарезанного исключительно для еды, что становится разрешенным после расселения народа по своей земле. По этому закону ответственность за шхиту и соблюдение кашрута возлагается на каждого представителя народа. Таким образом, тот факт, что мясо животного, зарезанного для еды, становится разрешенным, как только народ войдет в свою землю, является достаточным объяснением изложения закона здесь в тексте в первый раз или повторно, соответственно: закон шхиты (Дварим 12:21); запрет на употребление в пищу крови (Дварим 12:23); запрет на употребление в пищу частей живого животного (Дварим 12:23); и тех частей животного, которые нельзя употреблять в пищу (Дварим 14:3 и далее); а также законы о второй десятине (Дварим 14:28 и далее); приношение первых плодов в Храм (Дварим 26:1 и далее); запрет на употребление определенных десятин или первых плодов за пределами выбранного Б-гом места (Дварим 12:17 и далее); законы о принесении жертв в Храме (Дварим 12:11); запрет жертвоприношений на "высотах" и поклонения на таких возвышенностях на манер язычников (Дварим 12:8,9) и исповедь над первинками и десятинами (Дварим 26:5 и далее). Все эти законы сохраняют и развивают подчинение Израиля центральному Святилищу Закона. Однако переход от непосредственного Б-жественного руководства и провидения к обычным условиям национальной жизни в качестве человеческого сообщества на собственной земле должен был привести к обширным переменам и в социальной жизни народа. Это обстоятельство само по себе является достаточным объяснением записи здесь целой серии общественных законов как в первый раз, так и повторно. Такое объяснение применимо ко всем подробным законам цедаки (Дварим 15:8); десятины бедняка (Дварим 14:22 и далее); закону об освобождении от долгов в конце седьмого года (Дварим 15:1 и далее); о праве наемного работника есть виноград хозяина во время сбора (Дварим 23:25) – все они записаны впервые в книге Дварим. Оно применимо и к законам, которые в Дварим повторяются: "забытый" сноп (Дварим 24:19); запрет брать в долг под процент (Дварим 23:20 и далее); запрет брать платье вдовы в качестве залога (Дварим 24:17); обращение с поденщиком (Дварим 24:14,15) и возврат залогов (Дварим 24:10 и далее). Пока сыны Израиля двигались через пустыню, Сам Б-г снабжал их кровом, одеждой и всем необходимым для жизни. В то время среди сынов Израиля не было ни бедняков ни, по всей видимости, поденных рабочих. Лишь когда народ Израиля обрел нормальные жизненные условия, при которых существование человека зависит от его собственного созидательного труда и торговой деятельности, впервые возникает различие в экономическом статусе, включая и различные степени бедности, при которой люди стали зависеть от помощи своих собратьев. В пустыне, где каждый имел все, что ему было нужно, но не более того, не было ни необходимости в цедаке, ни возможности ее практиковать. Таким образом, лишь после того как народ Израиля перешел из-под непосредственного Б-жественного провидения к обычным общественным и экономическим условиям, мужчина действительно стал кормильцем для жены и семьи. Пока Израиль скитался в пустыне, этот существенный аспект супружеских отношений отсутствовал. Лишь после того как Израиль вступил на свою землю, брак обрел полную общественную и юридическую основу. В предыдущих книгах уже записаны законы, регулирующие те физиологические и нравственные аспекты половых отношений, которые были применимы даже к жизни в пустыне: нормы, регулирующие заключение и расторжение браков; закон о мужчине с поврежденными гениталиями (Дварим 23:2); ограничения, касающиеся мамзеров (Дварим 23:3); ограничения в отношениях с аммонитянами и моавитянами (Дварим 23:4); отношение к эдомитянам (Дварим 23:8) и египтянам (Дварим 23:8). Но закон левиратного брака и закон о правах первенца (Дварим 21:15 и далее), которые тесно связаны с юридическими и гражданскими аспектами семейной жизни в оседлом обществе, не были зафиксированы письменно до тех пор, пока Израиль не был готов к вступлению в свою землю и пока весь Закон не был повторен. И, таким образом, причина, побудившая к записи этих законов в пятой книге, кажется совершенно ясной и простой, и поскольку законы, отобранные для общего обсуждения, здесь столь определенно составляют большую часть всех законов, мы считаем, что не ошибемся, если предположим, что такая же логика определяет и включение всех прочих законов, которые появляются в книге Дварим. Однако вступление, с которого Моше, "толкуя Закон ...", начал повторное разъяснение Закона, записано целиком. Так как именно эти речи, которые составляют первые одиннадцать глав Дварим, должны определить основные черты отношения к Б-гу и Его Закону, которое ожидается от Израиля, и основные обязанности, которые, как ожидается, Израиль должен исполнять в результате этого отношения. Эти речи подкрепляются в устах Моше обзором прошлого, насыщенного переживаниями раскрытия Б-жественности, эпохи, ныне подошедшей к своему завершению, но которая должна навечно остаться в сердцах и умах евреев, вдохновляя их на то, чтобы быть верными сынами Завета с Б-гом. Желаемые отношения – это страх перед Б-гом, любовь к Б-гу и преданность Б-гу; все три основываются на теоретическом и практическом осознании единства Б-га. Ожидается, что каждый представитель народа примет на себя обязательство изучать Закон. Каждый еврейский отец обязан по отношению к своему ребенку исполнять заповедь "и повторяй их (слова Торы) своим сынам", пока они не отпечатаются четко в детском сознании. Более того, каждый еврей связан заповедью "не прибавляй к этому (повелениям Б-га) ничего и ничего не убавляй от этого" (Дварим 13:1), то есть предпосылкой, что данный нам Закон – нерушим и неизменен. В то же время, эти преамбулы Моше к Закону, которые на самом деле представляют собой его завещание народу, включают заповеди, которые должны сопровождать каждого еврея даже в изоляции и которые и по сей день служат для постоянного приготовления нас для Б-га и наших обязанностей, например, чтение Шма (Дварим 6:4-10), упоминание о вознаграждении того, кто слушает заповеди Б-га и подчиняется им (Дварим 11:13); тефилин (Дварим 6:8); мезуза (Дварим 6:9); благодарность Б-гу после трапезы (Дварим 8:10). Кроме того, заповедь каждый день помнить об Исходе из Египта, заповеди о цицит и запрещенных смесях шерсти и льна (Дварим 22:11) вновь повторяются в письменном виде. Ибо сейчас народ готов совершить переход от постоянного влияния центральной руководящей силы к обособленной жизни, в которой более, чем когда-либо, еврею нужно постоянно напоминать о его призвании. Даже его одежды должны служить наставниками в деле обязанностей еврея и в нравственном облагораживании человеческого существа. Резюмируя, мы полагаем, что не ошибаемся, когда считаем эту пятую книгу компендиумом тех законов, на которые было необходимо обратить особое внимание как авторитетам в области Закона, так и каждому представителю народа ныне, когда народ готовился перейти из пустыни в свою Землю. Некоторые из этих законов намеренно не были записаны до тех пор; другие, которые уже упоминались до этого, ныне повторялись, так как это было важно для достижения желаемой цели. Если, поэтому, эту книгу обычно называют (משנה תורה ) и, отсюда, толкуют как "повторение Закона", это не должно означать, что записанный здесь материал является лишь повторением законов, уже упомянутых в предыдущих книгах Закона. Мы видели, что гораздо большая часть законов, приведенных в Дварим, никогда до этого не была записана. Следовательно, термин "повторение" в этом случае можно толковать как "повторение" лишь в том смысле, что книга Дварим повествует об устном толковании и повторении всего Закона, которым Моше закончил свои земные труды для своего народа. Именно из этого устного повторения были извлечены содержащиеся в этой книге законы: некоторые провозглашены впервые, другие уже были записаны в предыдущих книгах.
5. …Главная цель первой части этих преамбул (от 1:6 до 3:22) – это использовать исторический национальный опыт в качестве средства внушения народу следующей основополагающей мысли: чтобы подчинить другие народы и овладеть Землей, Израилю требуется не умение воевать и не вооружение, но преданность Б-гу в исполнении Его воли; такое послушание Б-гу, которое является нашей единственной задачей в мирное время, будет и во времена войны достаточным для преодоления всех противостоящих нам сил. С покорностью Б-гу мы можем совершить все, без нее – ничего. Израиль должен вступить на свой путь в истории народов не как могущественная нация, умелая в военном искусстве, а как народ нравственного Б-жественного Закона. Триумфы и поражения Израиля в его истории являются достаточным доказательством того положения, что развитие Израиля отличается от развития всех других народов.
Предшествующий текст Торы
Развернуть все
Свернуть все
